Рынок

Михаил Дмитриев: слухи о смерти пенсионной реформы сильно преувеличены

Научный руководитель Центра стратегических разработок Михаил Дмитриев, бывший первый замминистра экономического развития и торговли, — один из идеологов пенсионной реформы. Михаил Дмитриев рассказал о том, что не видит трагедии в дефиците пенсионной системы и считает преждевременными выводы о неудачах реформы.

Научный руководитель Центра стратегических разработок Михаил Дмитриев, бывший первый замминистра экономического развития и торговли, — один из идеологов пенсионной реформы. Обозревателю «Профиля» Елене Короп он рассказал о том, что не видит трагедии в дефиците пенсионной системы и считает преждевременными выводы о неудачах реформы.

«Профиль»: Вы согласны с тем, что пенсионная реформа провалилась?

Михаил Дмитриев: Я вам отвечу, перефразируя слова Марка Твена: слухи о смерти пенсионной реформы сильно преувеличены. Вряд ли справедливо делать вывод о провале реформы из-за того, что за первые два года работы новой накопительной системы слишком мало людей перешло в частные управляющие компании, а инвестирование пенсионных накоплений обеспечило не слишком высокую доходность. Изменение пенсионной системы — долгосрочный процесс, его последствия в полной мере начнут сказываться не ранее чем через 20—25 лет. Признаю, что, исходя из опыта пенсионной реформы в Казахстане, где в течение первых трех лет более половины застрахованных перевели накопления в негосударственные фонды, мы надеялись, что интерес россиян к частным компаниям будет существенно выше.

Но трагедии в нынешней ситуации не вижу, на размере будущих пенсий она серьезным образом не отразится. Ведь речь идет об относительно молодых людях, которые будут накапливать себе пенсию в течение двадцати и более лет. И у них достаточно времени, чтобы впоследствии принять решение о переходе в негосударственный сектор. Просто в России установление доверия к частному сектору в пенсионной сфере может потребовать более длительного времени.

«П.»: Еще одним свидетельством неудачи реформы называют исключение из накопительной системы граждан старше 1967 года рождения. Как это могло произойти? Что-то не просчитали в начале?

М.Д.: Правительство принимало это решение для того, чтобы обеспечить финансирование монетизации льгот и снизить единый социальный налог (ЕСН), но ориентировалось при этом на достаточно пессимистический прогноз мировых цен на нефть. Внешнеэкономическая конъюнктура и доходы бюджета, которые мы сегодня имеем, позволили бы снизить ЕСН и провести монетизацию, не меняя правил пенсионной реформы. Приходится признать, что в тот момент правительство перестраховалось.

«П.»: Возможно ли, чтобы «потерянное» поколение вернули в накопительную систему?

М.Д.: К сожалению, события развиваются в противоположном направлении. Согласно первоначальному плану пенсионной реформы, к 2006 году на накопление должно было направляться шесть процентов взноса в пенсионную систему (сейчас 4%. — «Профиль»). Потом был установлен новый срок — 2008 год, теперь все чаще звучит предложение вообще отказаться от повышения размера отчисления.

«П.»: Что могло бы измениться в ходе пенсионной реформы, если бы правительство выбрало консервативный план Михаила Зурабова: ограничить отчисления в накопительную часть двумя процентами, не вводить персонифицированные накопительные счета, а инвестировать средства общей массой и не пускать в реформу частные компании?

М.Д.: Есть ряд обстоятельств, которые делают предложенный тогда Пенсионным фондом России (ПФР) сценарий неприемлемым. Во-первых, наши расчеты показали, что в долгосрочной перспективе, когда демографический кризис затронет Россию, два процента отчислений на накопительную часть не смогут существенно повлиять на размер пенсии. По сути, она будет такой же, как если бы мы оставались в рамках распределительной системы. Вовторых, в развитых и среднеразвитых странах практически во всех случаях частные пенсионные системы имеют доходность существенно выше, чем государственные. Таким образом, государственная накопительная система не решает главной задачи реформы — обеспечить достойную пенсию в условиях демографического кризиса. И наконец, когда накопительная часть не персонифицирована, у государства возникает возможность потратить эти средства раньше и не нести ответственности перед конкретным застрахованным, который в данном случае не определен.

«П.»: Можно сказать, что реформа подорвала финансовую устойчивость пенсионной системы?

М.Д.: Если бы средства, которые идут сейчас на накопления, просто представляли переходящий остаток средств ПФР, не закрепленный за конкретными гражданами, они с большой долей вероятности были бы проедены задолго до наступления демографического кризиса. Вспомните: первые три года функционирования накопительной системы Пенсионный фонд имел немалый резерв. Дефицит образовался в результате активной политики повышения текущих пенсий и снижения ЕСН. В результате резерв Пенсионного фонда был полностью израсходован на текущие пенсионные выплаты. То же самое могло бы случиться и с пенсионными накоплениями, не будь они персонифицированы. Но решение снизить ЕСН в 2005 году правительство принимало с полным осознанием последствий для пенсионной системы, то есть дефицит не стал для правительства неожиданностью, и он будет покрываться из средств федерального бюджета.

«П.»: Каким вы видите будущее ПФР в свете последних решений об удвоении пенсий?

М.Д.: Темп индексации, который предполагает идея удвоения пенсий к 2008 году, не отличается существенно от обычного темпа индексаций, предусмотренного законом «О трудовых пенсиях». Если следовать этому закону, то к 2008 году, с учетом действующего макроэкономического прогноза, средний размер пенсий вырастет примерно на 85% по сравнению с 2004 годом. То есть индексация ускоряется менее чем на 15 процентных пунктов на временном отрезке в четыре года. Это не очень большая величина, она, конечно, приведет к увеличению дефицита, но оно не будет критическим.

«П.»: Когда в Пенсионном фонде вновь появится профицит?

М.Д.: При нынешних ставках ЕСН пенсионная система оказывается дефицитной на неопределенное время.

«П.»: В связи с этим теоретически может встать вопрос об упразднении Пенсионного фонда. Если выплату пенсий дотирует федеральный бюджет, зачем нужна отдельная структура?

М.Д.: Есть немало стран, где пенсионного фонда как самостоятельной структуры не существует. Но Пенсионный фонд в России это не только обособленный ресурс денежных средств, а еще и организация, выполняющая функции пенсионного страхования, ведения индивидуальных счетов, выплаты пенсий, распоряжения средствами накопительной части пенсии. Это функции, которые не свойственны Министерству финансов и федеральному бюджету. Кроме того, по нашим прогнозам, к 2008 году дотации федерального бюджета будут составлять не более трети бюджета ПФР. Поэтому я не думаю, что сценарий упразднения Пенсионного фонда является реалистичным.

comments powered by Disqus